Лев пустыни - Страница 104

104

– Могу я что-, то сказать, прежде чем вы сделаете свое дело? – мрачно спросил он.

– Мы тебя слушаем, – от'кликнулся Номер Первый, подтвердив свои слова кивком головы.

– Я понятия не имею, что вам обо мне наболтали, – с горечью произнес Натан, – но скоро состоится покушение на умеренных палестинцев, которые согласны на…

– Это что такое, черт побери? – воскликнул Номер Четвертый. – Мы что, должны слушать этого говнюка? Ведь он же проклятый предатель! Надо с ним кончать и сматываться отсюда!

– Верно, – поддержал товарища Номер Два. – Сейчас сюда может нагрянуть полиция. Мы же скрутили его на глазах у целой толпы народа. Так что давайте, к чертовой матери, его…

– Что происходит? – строго спросил Номер Первый. – Пока еще тут командую я, и я сказал, что этот человек может говорить. Так что заткнитесь и слушайте или сходите отлить в кусты, но больше его не перебивайте.

И Натан начал говорить:

– Они хотят мира. А если я сейчас скажу вам, что вы можете погубить будущее страны, которую так любите? В эту минуту разворачивается финальная часть ужасной трагедии. Злодейский заговор…

– Хватит, – прервал Натана Номер Один. – Заговор, значит? Это мы уже проходили. Ребята правы. Пора приниматься за дело. Мне жаль, старик, но ты неудачно вписался в поворот, вылетел на рельсы и попал под поезд.

– Ты же разрешил ему говорить, – неожиданно вмешалась Девятка, выступая вперед. – Слушай, мы ехали на мотоциклах – и никто за нами не гнался, так что у нас есть еще немного времени. Дадим человеку высказаться до конца.

На минуту воцарилась тишина, которой Натан не замедлил воспользоваться.

– Они там ведут грязную игру, – сказал он, – а вас заставляют заметать следы, чтобы никто ничего не узнал.

Парни из группы недоверчиво покачали головами.

– Послушайте меня, – повысил голос Натан – Только из-за того, что вам дали номера вместо имен и кличек и считают теперь роботами, не стоит и впрямь превращаться в бездушные машины! Вы знаете, зачем вас в действительности сюда прислали? Вы что, верите, что ваша единственная задача – ликвидировать меня? – Он горько усмехнулся. – Вас прислали сюда затем, чтобы уничтожить последний шанс на установление мира. Вот так!

Номер Один зло глянул на Натана.

– Что ты мелешь, сволочь? Сначала продался неизвестно кому, а теперь и нам пытаешься запудрить мозги, разливаясь тут о Судном дне! Да только я на это не клюну, – решительно закончил он.

– Если я предатель, то как вы считаете, почему они даже не дали себе труда переправить меня в Израиль? – воскликнул Натан. – Ведь меня бы могли судить, приговорить к смерти и расстрелять. Вы же сумели бы доставить меня в Израиль живым! Но они хотят немедленно ликвидировать меня. Вы задумались хоть на минуту – почему? Неужели вы действительно не понимаете, что происходит? Вы же следили за террористами. Так почему же никто их не арестовал? Почему они все еще на свободе? Да пошевелите же чуть-чуть мозгами, вашу мать, подумайте немного!

Никто ему не ответил. Все стояли молча. Номер Четыре, который настаивал, чтобы группа поскорее сделала свое дело, смотрел теперь в землю, роя каблуком ямку в гравии. Слова Натана произвели на всех большое впечатление, и ему позволили продолжать.

– Нет ведь никаких проблем! – сказал он. – Вы поймали меня и в любую минуту можете прикончить. Прежде чем стать номерами, вы были израильтянами: гордыми, честными, влюбленными в свою страну идеалистами. Посмотрите, в кого вы превратились? Из сионистских мечтателей сделали профессиональных солдат, стреляющих роботов. Мы возносим у памятников молитвы за наших мертвых. Мы почитаем мертвых больше, чем живых. Мы даем себе клятвы, что никогда больше не будет Масады. И не слышим призывов к миру… Мраморные постаменты сплошь покрыты именами и фамилиями. Там уже нет места для новых надписей! Вас используют люди, для которых вы ничего не значите. В их воспаленных умах возникла мысль о стране, включающей земли, которые нам совершенно не нужны! Но эти люди упорно добиваются своей цели, а мы проливаем ради осуществления их бредовых идей свою кровь.

– Ну хорошо, – подал голос Номер Один. —

Предположим, мы тебя не ликвидируем. Но нам же все равно придется доставить тебя к ним.

– На самом деле, – проговорил Натан немного тише, – меня не очень волнует, что вы со мной сделаете. Меня беспокоит другое: где-то неподалеку находится группа, которой руководит бывший офицер Штази и которая собирается ликвидировать палестинцев, готовых вести с нами переговоры. Гибель этих людей похоронит наш единственный шанс найти общий язык с арабами. Террористы уже в пути – с благословения наших шефов. И угадайте, кого обвинят в этом преступлении? Израиль! Я не знаю, что вам обо мне-нагово-рили и какую причину ликвидации назвали. Но я хочу, чтобы вы поняли одно. – Натан чувствовал, что наступает решающий момент: через пять минут он либо умрет, либо получит такой отряд профессионалов, о каком только можно мечтать. – Сейчас у вас есть шанс по-настоящему послужить своей стране. Помогите мне остановить их. Мы все время будем вместе, так что если вы все-таки решите убить меня, вы сумеете это сделать в любую минуту.

Натан переводил взгляд с одного члена группы на другого. Он чувствовал, что некоторые на его стороне, но ему нужно было заручиться согласием всех. Они получили приказ – и решение нарушить его могло быть только общим и единогласным.

Натан знал: он сделал все, что от него зависело, чтобы убедить их. Теперь, опустив голову, он ждал их ответа.

Внезапно он почувствовал, как чья-то рука легла ему на плечо.

104